Литературу нередко сравнивают с наркотиком. Интересно, что послужило причиной формирования этого мнения? Кстати, для подобного выражения в английском существует стойкое словосочетание - «substance abuse». В турецком оно звучит как «madde suiistimali» и переводится как злоупотребление психоактивными веществами. Впрочем, ни одно из перечисленных выше выражений россиянам не известно, поэтому в русском языке не используется.
Так вот, злоупотребление какими бы то ни было наркотиками предполагает достижение наркотического эффекта, а не применение по прямому предназначению вещества или вещи. Это положение вещей прекрасно отображает состояние современной турецкой литературы, которая для нас давно стала чем-то сродни наркотику. Причем, она четко просматривается на всех уровнях развития современного общества.
Терри Иглтон, будучи ведущим теоретиком литературы, связывает утрату влияния религии и подъем литературы в общественной жизни Европы, приводя многочисленные примеры. Современники все чаще и чаще обращаются к литературе с целями, которые ранее преподносились религией. То есть верят во все, что написано в книге, не подвергая это каким-либо сомнениям. Погружаются в таинственный мир написанного, получают желаемое за рамками логической структуры, а также чувствуют эмоциональную глубину изложенного. Другими словами, современная литература – это нечто, находящееся за гранью логики, коктейль или расслабляющий напиток с наркотическим веществом.
Что же касается положения вещей на отечественном рынке литературы, то тут оно приравнивается к дурману, выполняя функцию опиума для народа. Точно таким же свойством Маркс наделял религию. К примеру, если взять какое-либо утверждение, которое сложно поддается голосу разума, либо выходит за рамки логики, и объяснить это явление с помощью художественной речи и красивых образных выражений, то вряд ли кто-либо выскажется против. А если изложить эту мысль в удачной рифме, то общество очень и очень быстро начнет вторить поэтическим строчкам, пусть они и абсолютно бессмысленны.
Чаще всего в качестве наркотика литературу используют консерваторы. Любой популярный роман противоречит здравому смыслу по сути своего содержания, а также содержит немало суждений, расходящихся с исторической действительностью. В контенте, обладающем одурманивающим свойством, много суфизма и сомнительной божественной любви. 80-е годы прошлого столетия стали отправной точкой для продвижения по пути становления консерваторов. Они издают книги все большими и большими тиражами. Книги покупаются и читаются. Так вот какой вопрос такая литература могла подвергнуть критике? Какая тема подобных изданий способствовала изменению сознания, просвещению, трансформации поведения и осознания себя в обществе? Ответ – ни одна. А все потому что наркоманы не могут протестовать. Покупая новую дозу, они ищут удовольствие, а не попытку рассуждать. А выходящие сегодня книги похожи одна на другую как две капли воды. В них все одно и то же – любовь, суфизм, Османская империя. Каждая из них предоставляет именно то, что от нее так ждут – дает очередную дозу удовольствия. Отсюда и ее успех у читателя.
Другими словами, современная литература – это всего лишь способ удовлетворить потребность в наркотике. Это способ получить удовлетворение, скрыться от происходящего вокруг, оградить себя от несовершенной стороны жизни. Однако современные популярные книги не выполняют своей первоочередной задачи – не помогают понять человека и общество, не передают чей-то жизненный опыт, не помогают перейти на более высокий моральный уровень на пути от животного к человеку.
Современная литература носит одурманивающий характер. Читатели сегодня, особенно студенты, не понимают, что под воздействием определенного художественного произведения формируется восприятие читателя.
Добавив к самым нелепым и непоследовательным выступлениям на площадях цитаты из произведений великих поэтов, вы увидите, как ваши слова мобилизуют массы, заставляя учащаться пульс. Найти подходящие стихи практически по любому вопросу – труда не составляет. Остается только их эмоционально прочитать.
Искажение реальности при помощи литературы наблюдается не только сегодня. Описать самые ужасающие вещи можно так, что читатель сам захочет их выполнить, почувствовав себя главным персонажем произведения. Это объясняет тот факт, почему компартия держала советского читателя вдали от произведений, способных «сбить его с пути коммунизма». Когда человек действует разумно и трезво, он не будет беспрекословно следовать политике партии. Тем более, предсказать, что именно пришло в голову такому человеку, очень просто. Однако литература работает там, где разум не в силах, а рассудок и вовсе отсутствует. Поэтому прогнозировать последствия не представляется возможным. Вот почему за советскими писателями всегда пристально «присматривала» компартия.
Делая вывод из всего, что сказано выше, понятно, что убеждение в том, что литература побуждает человека думать, стремиться к правильному, доброму и возвышенному, стать милосердным и великодушным, это все равно, что убеждение в том, что коноплю выращивают исключительно для производства мешков.
